Кащей - Страница 17

Да животик подведет,
Так и желудь подойдет!

— Вы что, шутите со мною?
На себя оборотитесь,
Это вы, дурные птицы,
Вы клюете все подряд.
А чтоб я, сама лисица,
Снизошла до желудей?
Кабаны пусть их едят!

«А хорошая мысль! — подумала лиса. — Лучше съесть мелкого кабанчика, чем большой желудь. Желуди, желуди… Отличная идея! Устрою ловушку!»

Она уже заприметила, где много желудей, и принялась сгребать их в кучку, надеясь привлечь кабаньих детенышей. И поймать одного, пока матерые свинтусы будут лопать желуди. Главное в этом деле — не попасться им на глаза, но тут лиса была за себя спокойна. Последнее время ей так часто приходилось бегать на предельных скоростях, что вероятность еще одного пробега уже не пугала. Подумаешь, одним больше, одним меньше.

* * *

Задира сел на дерево позади стаи, с большим интересом наблюдавшей, как лиса собирает в кучу желуди, и, убедившись, что никто не обращает на него внимания, громко, зловеще прочирикал:

— Чирррррррррррраааааааааааааааааааааааа!

Воробьи оторвались от любопытного зрелища и недовольно повернули головы в сторону Задиры. Представшее пред их глазами новое зрелище было столь впечатляющим и шокирующим, что несколько воробьев, увидев череп с глазами, заикали от неожиданности и один за другим попадали без чувств.

Лиса как раз подтолкнула очередной желудь к большой уже кучке, когда ей на голову что-то свалилось, отскочило и плюхнулось коричневым мягким комочком в траву. Отпрыгнув на всякий случай подальше, она увидела лежащего кверху лапками воробья.

— Завтрак подан! Наконец-то заморю я червячка! — обрадовалась лиса, но воробей лежал как мертвый и даже не пошевелился. Лиса тронула его лапой, результат не изменился. — Что такое? Он же неживой! Нет, такое я не ем!

Рядышком упал еще один воробей. И еще один. Лиса недоуменно подняла голову, и ее глаза превратились в два блюдца — с дуба обрушился град бесчувственных воробьев.

— Эпидемия! — хрипло пробормотала лиса, судорожно выкарабкиваясь из кучи пернатых, и помчалась куда даже глаза не глядят.

Задира изумленно смотрел, как половина птиц в едином порыве сыплется с дерева, а остальные звереют на глазах.

— Череп, череп, говоришь? — переспросил вожак. Впрочем, ответа он не ждал. — А снять маску не желаешь?

Воробьи окружили шутника со всех сторон. Шестое чувство ясно давало понять, что в их намерения изъявление благодарности за оригинальную шутку явно не входит.

— Чирик! Чирик! Вы что, рехнулись? Я ж пошутил! Ну что вы, право?

Задира отскочил, бешено замахал крыльями и полетел в том же направлении, в каком ретировалась измученная неприятностями лиса. Стая, яростно галдя, бросилась за ним.

— Мы тебе такие похороны
Пышные устроим, погоди!
Вот сейчас поймаем и посмотрим,
Как ты будешь черепом трясти!
Мы тебя из-под земли достанем
И обратно дружно закопаем!
Вот тогда, дружок, не будешь больше ты
Перед нами черепом трясти!

Недостроенная часть ловушки (кучка желудей), которую так старательно нагребла лиса, сработала, но лиса была уже слишком далеко, чтобы услышать довольное чавканье кабанчиков. Впрочем, совершенно неожиданно она нашла кое-что не хуже.

* * *

Ворона достала из тайника сыр, положила его перед собой и замерла, наслаждаясь дивным, сводящим с ума запахом. Ей хотелось получить как можно больше удовольствия от неожиданного подарка.

— Сыр! — пропела она, и ближайшие соседи скривились от скрипучего звука. — Ням-ням!

— Что-что? Ням-ням? — невольно повторила лиса, останавливаясь и устремляя на ворону внимательный взгляд. — О-о-о, сыр! Действительно ням-ням!

Ворона испуганно зажала сыр в клюве, настороженно посматривая то одним, то другим глазом в сторону рыжей плутовки. Лиса обошла вокруг дерева: забраться невозможно, ветки больно высоко. По праву считая себя экспертом в области лазанья по деревьям, она твердо знала, что без помощи свирепого лая преследующей тебя по пятам собаки наверх никак не попасть. А собаки нет. Это хорошо. То есть плохо. В общем, смотря с какой стороны подойти к данному вопросу.

— Караул! Спасите! Помогите!
Кто-нибудь, маньяков задержите!
Посторонитесь, дайте пролететь!
Поберегитесь, всем грозит вам смерть!

Воробей с черепом на первой космической скорости пролетел под носом у вороны. Та испуганно вжалась в ветку. Следом за крикуном пронеслась воробьиная ярость в чистом виде, сметавшая на своем пути все преграды, какие только могла смести. Ворона в ужасе закрыла глаза, а когда открыла, то обнаружила, что ее до самой макушки завалило сорванной листвой.

Она попыталась нащупать крылом сыр, но, кроме микроскопического кусочка в клюве, ничего больше не нащупала. Чувствуя, как внутри все холодеет, ворона в последней надежде раскидала листья и, не найдя сыра, отчаянно прокричала:

— Кккааааааааааааааааааааааааааарррр!

— Чавк-чавк! — тут же восторженно отозвались с земли. Ворона поперхнулась и посмотрела вниз. Лиса. Жует что-то. Довольная такая! Что жует-то? Ворона пригляделась. Две мелкие козявки, упавшие во время стихии в гнездо вороны, почувствовали страшный холод и поспешили выбраться из гнезда, пока не замерзли окончательно.

— Сыр! — Отчаянию вороны не было предела.

— Ага! — радостно кивнула лиса. — Вку-у-у-усный!

Прости, ворона!
Сыр ты потеряла. Он у меня!
И сыром этим буду я обедать